Конференция под открытым небом

25–27 июня в Мантуровском районе Костромской области состоялась первая международная научная конференция на тему «Инновационные и социально-экологические перспективы сельских сообществ». О ней рассказывает заведующий кафедрой общей социологии ГУ-ВШЭ Никита Покровский.

Организаторами и спонсорами конференции, на которой были рассмотрены актуальные вопросы будущего российского Ближнего Севера, выступили Сообщество профессиональных социологов и Российский фонд фундаментальных исследований (РФФИ). На огромных территориях Костромской, Ярославской, Вологодской, Архангельской областей и Республики Коми тотальная ремиссия первозданной природной среды — вполне реальная перспектива. Что это? Следствие агонии империи? Неизбежность странного мира постиндустриальной экономики? На эти вопросы пытаются ответить исследователи, объединенные грантами РФФИ. Среди членов научной группы — объединенные в «Угорский проект» известные экономисты, социальные географы, социологи, психологи, представляющие Высшую школу экономики, МГУ имени М.В.Ломоносова, Институт географии Российской академии наук (РАН), региональные университеты.

Конференция, в организации и проведении которой принимали участие магистры факультета социологии ГУ-ВШЭ, проходила в селе Угоры и деревне Медведево Мантуровского района Костромской области, в 600 километрах от Москвы, на границе с тайгой. На протяжении последних десяти лет «Угорский проект», а также постоянно действующую экспедицию РФФИ и Сообщества профессиональных социологов возглавляет заведующий кафедрой общей социологии ГУ-ВШЭ Никита Покровский.

— Никита Евгеньевич, как получилось, что международная конференция проходила в деревне под открытым небом? Это ваше ноу-хау?

— Конференция проходила на базе нашей экспедиции, в огромных бревенчатых сеновалах, ныне переоборудованных нами под современные конференц-залы со всей необходимой электроникой, освещением, экранами, мебелью. Среди прочего, в деревне есть широкополосный Интернет, что также признак нового времени. Повсюду доступно спутниковое ТВ, сотовая связь основных трех операторов, на очереди оптиковолокно, которое сделает возможными телеконференции онлайн с «остальным» миром. Что касается формата конференции — «под открытым небом» — это, пожалуй, некоторое романтическое преувеличение, ну а авторство этого изобретения — наше общее, Угорского проекта.

— Но действительно надо быть романтиком, чтобы придумать это. Вы романтик?

— Возможно. Но в основу самого проекта, экспедиции и в данном случае конференции заложен, прежде всего, научный расчет. Одна из целей — указать и показать российскому и международному научному сообществу на возможные и необходимые перспективы сельских регионов Ближнего Севера. Как превратить его из зоны социального бедствия и обвального умирания в землю обетованную?

Не скрою, есть во всем этом и личный мотив. Меня до глубины души возмущает снобизм московской так называемой научной элиты (особенно экономической), которая иронично воспринимает все, что связано с деревней. Мол, что, там еще жизнь осталась? Одни алкоголики, небось? Сам я родился в Москве, на улице Горького (Тверской), никаких родственных корней в деревне не имею. Однако, оказавшись много лет назад в Костромской области, почувствовал и драматизм современного сельского бытия, и, без преувеличения, огромные возможности этого края. Вот наша конференция и была призвана продемонстрировать, что в самых отдаленных «локализациях» с помощью современных технологий можно организовать важное информационное событие, полностью отвечающее международным стандартам, притом максимально погруженное в среду изучения. Сегодня, как правильно говорят, there is no such place as far away. Конференция собрала ведущих российских и зарубежных специалистов по сельским регионам и сельским сообществам — своего рода консилиум светил, находящихся у постели критически больной, то есть русской деревни.

— И какие мнения преобладали во время дискуссий?

— Вначале на конференции тон стали задавать лидеры нашей отечественной социальной географии, профессора Нефедова, Трейвиш, Дроздов (все они из Института географии РАН), а также известный биолог профессор Баскин. Если обобщить их доклады в нескольких тезисах, то можно сказать так. Реальных способов остановить деградацию сельских поселений Ближнего Севера не просматривается. Несмотря на отельные позитивные эпизоды («показательные» фермерские хозяйства, разрозненные факты новых сельскохозяйственных производств), преобладает и набирает темпы негативная тенденция депопуляции, умирания деревень на корню, распада хозяйств. Инвестирование в традиционно сложившуюся инфраструктуру и традиционные производства уже ничему не поможет. Экономические вливания больному не помогут. Нет работоспособных людей, утрачены трудовые навыки, распались сети общения, фактически потеряна традиционная национальная культура.

На этом фоне природная среда занимает, что называется, активную позицию. Она не дремлет. Наступают леса, восстанавливается экобаланс рек и озер, прежде серьезно нарушавшийся бездумной хозяйственной деятельностью. Короче, тайга отвоевывает то, что некогда отвоевали у нее. Кстати, коллеги из Института эволюционной морфологии и экологии животных имени Северцова РАН под руководством профессора Баскина ведут даже исследование процесса одичания домашнего скота. Есть и такое.

В этом пункте мои коллеги, до этого полностью согласные меж собой по части диагноза, разделяются на некоторые подгруппы. Одни приветствуют восстановление природной среды в полном объеме, мол, пусть будет так, как все происходит, и через 30–40 лет вырубленные костромские леса вновь вызреют для возможного хозяйственного использования, если в нем будет необходимость. Другая группа географов и экологов робко указывает на пути использования имеющейся ситуации, например, имплантацию сельского и экологического туризма, создание заповедников и национальных парков, регулируемой охоты и спортивного рыболовства. Мол, не будем ждать милости у природы, а возьмем ее эстетику, если ничего другого пока взять не можем. Правда, зарубежные ученые-участники конференции, например, профессор Жан Ридвани из Франции, с сомнением отнеслись к идее экотуризма в этих местах — уж слишком убога, по европейским меркам, инфраструктура сервисов. Для отдельных энтузиастов экстрима это еще ничего, но для экономически рентабельной индустрии туризма явно недостаточно. И непонятно, как и чьими силами ее создавать.

— И на этом приговоре поставили точку?

— Нет. Это было лишь начало. Потом вмешались и другие участники. Прекрасно выступил директор Заповедника «Кологривский лес» Чернявин. Этот заповедник — фактически целый экологический холдинг с массой ответвлений и проектов. Но цель у него одна — перевести заповедное дело в режим современной экономики и, защищая природу, преумножать благосостояние местных сообществ. Позиция Чернявина — не просить помощи с протянутой рукой, а диктовать свои требования. В своем социологическом докладе ваш покорный слуга на открытии конференции высказал свои позиции. Вполне соглашаясь с изложенным выше печальным диагнозом, я вижу иную перспективную тенденцию. Дело в том, что в современном мире все явления носят сложный комплексный, системный характер. Да, деревенская местность явно деградирует. Но в известной степени деградирует и городская среда. И эти «сосуды» в масштабах всего общества весьма сообщающиеся. Кризис мегаполисов в России, прежде всего, Москвы — не конъюнктурный лужковский эпизод. Это устойчивый тренд. Кто бы ни был во главе мегаполиса, вся система сверхбольшого города обречена на постоянно усиливающийся кризис. Качество жизни в Москве деградирует по всем известным социальным и физическим показателям, и предотвратить эту деградацию не представляется возможным, ибо она носит комплексный характер. В этих условиях активные слои городского населения, прежде всего средний класс («креативный класс»), связанный с современными информационными производствами и работающий в режиме удаленного доступа, виртуального офиса, с неизбежностью обратится к экологически высококачественным зонам Ближнего Севера.

— Намечается библейский исход, в данном случае из городов?

— Я предпочитаю обойтись без исторических метафор и параллелей. Я все же социолог. Креативный класс с неизбежностью устремится в зоны более благоприятного качества жизни. Это даже не закон социологии, а закон физики. Физическое тело перемещается из зоны высокого давления в зону низкого давления. Сейчас уже мало кого прельщают ночные клубы, шоппинг-моллы, туры на Бали и прочий антураж общества потребления. На первый план выходит экология, качество образования для детей, медицина, оздоровительный отдых. Вопрос в том, как, получая все это, экономически поддерживать свою жизнь, то есть продолжать работать и получать за это деньги. Как совместить и то, и другое? Прежде и во многом сейчас работа в городе — это каждодневное «хождение» в офис, физическое присутствие на рабочем месте. Но в самой ближайшей перспективе все большие массы высокооплачиваемых работников будут переходить в режим удаленной работы. И тогда все прелести Москвы покажутся им более чем сомнительными на фоне высокого качества жизни в сельской местности, но, естественно, модернизированной согласно современным инфраструктурным требованиям. Короче, лаптем щи хлебать никто не собирается. В этих условиях более чем важно сохранить в переходный период экологическое, ландшафтное и историческое единство сельской среды, не нарушить то, что представляется главной ценностью постиндустриального общества. Притом ценностью не только, так сказать, духовной, но и экономической.

— Словом, нас ожидает массовое переселение в деревню?

— Ни в коей мере. Вообще, замечу, понятия «переселение» и «ПМЖ» стремительно теряют свой прежний смысл. Мобильность становится правилом и нормой. Практически рассуждая, современный городской житель может проводить большую часть времени в прекрасно обустроенном сельском доме, часть — в городе, но не в состоянии оторванности от всего остального мира. Он связан с ним всеми возможными коммуникациями, которые полностью уравнивают столицы и провинцию. Ему в деревне доступны все основные сервисы и культурные услуги (мобильная медицина, передовая школа для детей, торговые точки и места социальной деятельности, занятия оздоровительным спортом). В случае необходимости, скажем, до Москвы можно легко добраться за одну ночь. В Мантурово вы садитесь на поезд, идущий по Транссибу, в 18 часов, а в 5 утра выходите на Ярославском вокзале в Москве. Так что тут такого невозможного? Все это практически уже существует по частям, во фрагментах. Требуется все это лишь соединить.

— Как сочетаются эти две позиции: с одной стороны, природно-ремиссионная, а с другой — проектно-модернизационная?

— Дело в том, что обе позиции вызревают в рамках одного проекта, связывающего единомышленников и энтузиастов Ближнего Севера. В одном проекте в постоянном диалоге оттачиваются научные аргументы. Ведь это не дискуссии у теплой печки. Это анализ полевых исследований самого различного направления, обобщаемый в наших ежегодных книгах-отчетах и на сайте http://www.ugory.ru/. Кстати, на конференции была широко представлена наша новейшая публикация — том под названием «Северное село: традиции и инновации», изданный, как и все предшествующие, Сообществом профессиональных социологов.

— Две позиции в общем и целом ясны. Были ли другие?

— Были. Еще более радикально модернизационную позицию изложил член различных экологических органов и структур Госдумы РФ, парламентский лоббист «Норникеля» Жуков. Он вообще выступил с идеей создания «Проекта развития долины реки Унжи», чем-то напоминающего знаменитый проект развития долины реки Теннеси в США времен рузвельтовского «Нового курса». В отличие от других участников конференции, которые тяготели к обобщениям, Жуков предельно четко формулировал компоненты проекта. На пока еще не заросших полях наладить производство зеленой биомассы (попросту говоря, сена), идущей на органическое производство метана — газа широкого энергетического применения. Восстановить производство льна, который, согласно современным технологиям, вскоре начнет вытеснять минеральную вату в качестве основного экологически безвредного теплоизоляционного материала в городском и сельском строительстве. Перейти к проектам энергосбережения и энергетической самодостаточности районов и поселений. Поднятие поселенческой инфраструктуры и очагового сельскохозяйственного производства на основе предложенных производств. Сюда же плюсуются информационные и транспортные решения. Всплывает вопрос о туризме, но уже на новой основе. Примечательно, что все эти связанные друг с другом предложения основываются на принципе инновационной экологии.

— «Проект долины реки Унжи». Звучит неплохо. Насколько это серьезно?

— Будучи организатором и ответственным лицом всего Угорского научного проекта, я бы воздержался от преждевременных самооценок. Замечу лишь, что, на мой взгляд, широко обсуждаемая сейчас идеология Сколково многогранна. Мы, возможно, чисто внешне зацикливаемся на идеологии Сколково как чем-то выстроенном из стекла и бетона в духе Ле Корбюзье или Нимейера. Осмелюсь предположить, что Сколково это поливалентный проект. В частности, он подразумевает и другие родственные варианты воплощения. Гигантский наукоград — вполне возможно; локальные научно-инновационные проекты, встроенные в экологическую среду — вполне допустимо. Принцип клеточной глобализации и очаговой социальной структуры все это предопределяет. Говоря проще, в сельском Сколково при соответствующей его организации согласно современным принципам может родиться немало инноваций российского и международного масштаба. Притом необязательно только сельскохозяйственной направленности, а в принципе любой. И это не пустопорожние мечтания, а трезвый расчет.

— Высшая школа экономики какое место может в этом занять?

— Не может, а уже занимает. База Сообщества профессиональных социологов дала в свое время рождение учебной базе факультета государственного и муниципального управления (ГМУ) ГУ-ВШЭ, отстроенной в той же деревне Медведево. Уже десятки и десятки студентов факультета ГМУ по инициативе декана Барабашева и профессоров Кордонского и Плюснина прошли глубинное погружение в муниципальную Россию на самом низовом уровне. Этот опыт ни с чем не сравним. Думаю, что в самом скором времени встанет вопрос о создании внегородского филиала ГУ-ВШЭ, который будет вести и учебный процесс, и научные исследования, и социальную деятельность самого различного плана. Он даст пример стране и миру, насколько учебная и научная деятельность в современных условиях информационного общества раздвигает горизонты привычных представлений о том, что такое университет.

— А местные сообщества, местная власть — как они все это воспринимают?

— По-разному. В проекте участвует местная интеллигенция, местный малый бизнес. С властями немного сложнее. На нашу конференцию засобирался было губернатор Костромской области Игорь Николаевич Слюняев, сам он доктор экономических наук, человек ученый. К визиту высокого лица дороги в Угорах подремонтировали, самые ветхие строения снесли, траву по обочинам скосили. Неожиданно дружно «пригласились» на конференцию главы районных администраций. Приехала большая группа инновационной молодежи из Костромской агроакадемии и встала палаточным лагерем на Унже. Нам все было в радость. Но в последний момент приезд губернатора отложился. Теперь на будущий год обязательно хотим пригласить Президента России Медведева. Во-первых, показать ему наше «альтернативное» Сколково, а во-вторых, ему было бы грех не приехать на нашу научную базу, расположенную в деревне Медведево. Тут определенная смысловая символика есть, согласитесь. Обязательно пригласим.

Первая не городская инновационная конференция

(Из дневниковых записей Ольги Смирновой, студентки магистратуры факультета социологии ГУ-ВШЭ)

Магистры ГУ-ВШЭ Ольга Смирнова и Алина Козина за работой

«Как мы провели четыре дня за границами привычной нам цивилизации (с неважной мобильной связью, комарами, от которых не помогает даже литр москитола, без пока еще активного Интернета, без привычной и такой родной атмосферной загазованности)? Мы учились. Учились  понимать историческую важность подобных мест, учились с грустью признавать перемены в развитии общества, в то время как в городских условиях мы, наоборот, рады им. Слушали местных жителей, в том числе молодых — таких же, как и мы, и учились быть готовыми ответить на любой вопрос. Удивлялись и радовались тому, что в рамках первой конференции этого формата удалось собрать много интересных людей, представителей разных наук — социологии, географии, биологии, экономики…

Каков результат? Удалось объединить накопленные знания и данные по исследованиям всего «Угорского проекта». Главный же вопрос (Нужно ли возрождать уходящую из деревень и сел жизнь или будет проще строить новую?) так и не получил однозначного ответа. Но само проведение подобных конференций внутри исследовательского поля — отличная возможность найти решение такого рода проблем, а для студентов магистратуры — бесценная практика.

Основной вывод сформировался уже по возвращении в Москву. Проблемы самореализации, поиск собственного места в жизни — эти вопросы одинаково важны и для горожан, и для сельских жителей. Решать их «в одиночку» не слишком эффективно. Город и село — не две отдельные реальности, а взаимосвязанные элементы единой системы. И от нас зависит, насколько эффективной она будет. Не только понять это, но и почувствовать ответственность за свои действия, станет возможным для городских жителей, если они хотя бы иногда будут выбираться в деревню».

Алина Козина, Екатерина Кожевина, Татьяна Сковородина, Ольга Смирнова, студентки магистерской программы ГУ-ВШЭ «Социология публичной сферы и общественных коммуникаций»